Сегодня она никого не ждала.
Межсезонье продолжало водить хороводы: едва наметившийся снег сменялся дождем, таял, замерзал, высушивался диким промозглым ветром, и падал по новой. Город был мрачен: короткий день на несколько часов едва разбавлял его сумрачной дымкой, а потом опять наступала темнота. Даже веселые предпраздничные огни висели в ней неприкаянно и неприятно. Было не морозно, но зябко.
В такие дни Сова особо рада была, если основная часть работы приходилась на мастерскую. Она в который раз засиделась, ковыряясь в механизмах, далеко за полночь. Во-первых, потому, что увлеклась работой, а во-вторых в мастерской печь горела ярко и жарко, а камин в комнатах было раскочегаривать отчаянно лень. И еще – сюда, в полуподвал, не доносилось уличного шума. Сова была искренне «за» бурное чествование новогодия, но ненавидела сопровождающую череду праздников суету. А если… Если кто надумает ломиться в дверь, слышно будет и здесь.
читать дальшеОна просидела до утра. Дождалась бы и настоящего рассвета, но стали подводить глаза. Когда зубцы шестеренки смазались в кольцо, и отвертка соскользнула, Сова из принципа наощупь докрутила деталь. А потом свернула работу и отправилась наверх.
На лестнице она свет включенным не держала никогда. Не видела необходимости, разве что когда нужно было перенести что-нибудь хрупкое. А просто из мастерской она легко поднималась наощупь и по символическому ночному свету узкого маленького окна. Зато в комнате на часто оставалась гореть гирлянда. Просто входить в темную комнату казалось неуютно.
Порог Солнцестояния был уже позади. До Новогодия оставалось еще около недели. Сове вдруг подумалось, что интересно было бы знать, в каком сезоне сейчас живет Инъой. Свои рассказы он часто привязывал к рубежам года, или просто к праздникам, но никогда не уточнял, как давно это было. В последний визит он завел речь о силовом паритете: говорил о судьбе двоих, держащих друг друга на прицеле, но не ставящих цель: убивать. Вскользь, перед самым уходом. Но что-то не казалось, что вопрос имел праздный интерес… Скорее верилось, что ради него Инъой и заявлялся в тот раз на огонек, только открыться так и не решился. Впрочем, каким-то чудом, она, кажется, умудрилась попасть в точку своим ответом. Хотелось бы знать, чем… Сова отлично умела на ощупь и делать, и чувствовать, и думать, но только когда видела направление. То, что произошло, явно не отпускало Инъоя, став его собственным патом. Тот же вариант намечающегося взаимного уничтожения, которое он обрисовал. Он не дал ей достаточно информации, да и это было бы бесполезно. Она не поняла бы его, живущего боем в чужом мире. Но раз спросил – демона с два она не попытается донести, что ошибка не в направлении как таковом, а в расчете возможного множества его векторов. И если двух точек мало для решения – добавление третей уже имеет все шансы дать триангуляр. А эта третья точка имеется, должна иметься так же неизбежно, как воздух, как третья стандартная ось в координатах.
Что-то во взгляде Инъоя тогда изменилось. Успокоилось и затвердело. Не отпустило – ясно было, что об этом он не готов сказать больше ни слова. Но булыжник, привязанный к ногам, и затягивающий в бездну, в нем превратился в камень лестницы. Сове очень хотелось верить, что это к лучшему, и Инъой теперь разберется…
Глаза резанул свет планшета, сообщившего, что наступил новый час. Сова опомнилась, что долго уже сидит на подоконнике у распахнутого окна и дышит сырым осенним ветром и тишиной мертвого часа. И что перед ней на окне плачет воском свеча в кованном подсвечнике – фонаре. С недавних пор она перенесла его сюда с камина, и зажигала по вечерам. Не для кого-то за окном. Просто в межсезонье живой огонь казался нужен сам по себе.
Сова планировала провести Новогодие у печи мастерской или у камина. Она не ждала гостей, и поздравлений, не собиралась к кому-нибудь присоединяться – знала по опыту, что всем знакомым и коллегам будет далеко не до нее, и сознательно заранее открещивалась от суеты. Она чувствовала себя одинокой. И это ее нисколько не беспокоило.
За ночь похолодало… На крыльцо и подоконник падали редкие, мелкие невразумительные снежинки. Ветер стукнул приоткрытой форточкой и ворвался в дом. Сова не обернулась на звук, только вздохнула и, дотянувшись рукой, не глядя дернула шпингалет.
Она никого не ждала. Никого не ждала уже третью неделю…...
Зарисовка к "Стуку в дверь". Просто зарисовка, настроенческая, почти бессюжетная, большого смысла не несет. Просто вырвалось. По этой причине не проработанная - не знаю, есть ли смысл вычитывать.
Пока пусть лежит так.